Памяти Вениамина Фёдоровича Яковлева

24 июля 2018 года в Москве в возрасте 86 лет скончался Вениамин Федорович Яковлев.

Выпускник СЮИ (ныне УрГЮУ) 1953 года, советник Президента Российской Федерации, сопредседатель Ассоциации юристов России, глава Совета по кодификации гражданского законодательства. Он был первым председателем Высшего арбитражного суда (ВАС) России, инициатором и организатором создания системы арбитражных судов. А для многих поколений юристов он и по сей день является нравственным ориентиром в жизни, и в профессии.

К годовщине со дня кончины В.Ф. Яковлева, мудрого наставника, Учителя и большого друга нашего университета публикуем выдержки из его интервью, где он рассказывает о преданности делу всей своей жизни - российскому праву и не только.

О праве

Советник президента РФ по правовым вопросам, сопредседатель Ассоциации юристов России Вениамин Яковлев в интервью члену президиума АЮР Михаилу Барщевскому:

... Барщевский: Вам не кажется, что отсутствие влиятельной политической оппозиции в Госдуме является одной из причин того, что законы принимаются вот так, как пирожки, без детального обсуждения?

... Яковлев: Я не политолог. Я подхожу к этому с точки зрения права. На мой взгляд, право должно выполнять две основные функции. Первое: внесение определенности в отношения, а для того, чтобы право выполняло эту функцию, законодательство должно быть стабильным. И второе: высшее предназначение права - это обеспечение баланса интересов. Потому что общество - это постоянное столкновение несовпадающих разнонаправленных интересов. Продавец и покупатель, наемный рабочий и работодатель, государство и налогоплательщик, то есть вся жизнь состоит из противоречий в интересах. Право должно обеспечивать их баланс. К чему я веду? К тому, что состав Заксобрания должен балансировать эти интересы, а значит, там должны быть представители различных социальных слоев и групп. ( Российская газета - Неделя № 155(4979). Совет для президента. Материалы "Юридической недели" подготовлены совместно с Ассоциацией юристов России).

... Право – это искусство, и ему надо служить. Если юрист служит праву, то он на своем месте, если не служит – это и не юрист вовсе. Также, как нельзя быть священником и не верить в Бога, невозможно работать юристом и не верить в право, в высшую справедливость. Но как только юрист начинает служить праву, его жизнь наполняется высоким смыслом.

( Вениамин Яковлев: "Право – это искусство, и ему нужно служить", апрель 2015).

О юристах

Вениамин Яковлев: "Нужно служить праву".

– Вениамин Фёдорович, на Ваш взгляд, каким морально-этическим требованиям должен удовлетворять каждый юрист?

– Я считаю, что безнравственный юрист – это вообще не юрист. Не зря ещё в древние времена говорили, что право – это искусство добра и справедливости. Внедрение права в жизнь может происходить только при помощи безупречных с точки зрения нравственности рук и мозгов. Нравственно-этические качества юриста – это не просто пожелания, а главные профессиональные требования. Человека без нравственной основы нельзя допускать к юридической работе. Нельзя выдавать диплом человеку, который получил представление о криминалистике для того, чтобы в последующем он совершал преступления и искусно скрывал их следы, пользуясь профессиональными знаниями.

Подготовка юриста должна начинаться с формирования его правосознания, которое должно включать в себя очень сильные нравственные и этические принципы. Когда эти принципы станут сущностью личности, тогда мы получим настоящего юриста. Я хорошо знаю, что значит подготовить хорошего юриста, потому что 30 лет проработал в Свердловском юридическом институте. Мы уделяли колоссальное внимание нравственным качествам и абитуриентов, и студентов, которые впоследствии становились юристами. Сейчас у нас очень много юридических вузов разного толка, которые берут учиться всех без разбора, а потом всем без разбора вручают юридические дипломы. Думаю, что это большая опасность как для самой профессии, так и для государства, и особенно для граждан.

– Какими качествами должен обладать юрист?

– Юристом должен быть человек, во-первых, добросовестный, порядочный и честный. Во-вторых, по возможности человечный, и, в-третьих, профессионально хорошо подготовленный. Как видите, нравственные и профессиональные требования в юридической профессии сильно переплетаются, составляя, в конечном счёте - единое целое.

– Можно ли быть авторитетным юристом, не обладая нравственными достоинствами?

– Нет, конечно. Но «нет» – с точки зрения нормальных людей, а с точки зрения криминалитета – как раз желательно. Чтобы можно было дать взятку судье, а беспринципный адвокат сбивал с толку суд.

– Как бы Вы сформулировали профессиональные стандарты, которых должны придерживаться все юристы?

– Хорошо знать право и практику его применения. Быть добросовестным и ответственным, прежде всего перед самим собой, – если взялся за дело, то нужно разобраться в нем по-настоящему. Обязательно нужно быть объективным и справедливым.

– Чем определяется авторитет юриста в профессиональном сообществе?

– Определяется как раз тем набором качеств, которые я перечислил. Специалисты, пользующиеся уважением, – это люди хорошо подготовленные, знающие, опытные. А ещё нужно хорошо относиться к людям, видеть в них прежде всего хорошие качества.

– Можете ли Вы назвать тех, кто является наибольшим авторитетом лично для Вас – и в профессии, и в жизни?

– Таких людей в моей жизни очень много. В первую очередь мои учителя, с которых я брал пример: профессор Б.Б. Черепахин, профессор Б.Ф. Ливчак, профессор К.С. Ильсон, мой друг и учитель – профессор С.С. Алексеев, В.Н. Кудрявцев, С.Н. Братусь, мой руководитель по кандидатской диссертации – О.А. Красавчиков, профессор Ю.Х. Калмыков, который был министром юстиции. А также мои уважаемые коллеги профессор А.Л. Маковский, заместитель председателя ВАС в отставке О.В. Бойков, председатель КС в отставке А.Т. Владимир, действующий заместитель председателя ВАС В.В. Витрянский. Бывший председатель Верховного Суда СССР Е.А. Смоленцев, который для меня просто образец юриста и судьи, прошедший все ступени судебной системы, изумительный человек, фронтовик. Мой коллега Б.Я. Полонский.

– Возможно ли сейчас высказывать мнение, отличающееся от общепринятого, и при этом заработать авторитет?

– Думаю, возможно. Сейчас выработались стереотипы, которые мне иногда не нравятся, они касаются в том числе и нашей темы. Кого считать хорошим юристом? Почему-то бытует мнение, что хороший юрист – ловкий юрист, а на мой взгляд, ловкий человек, действующий в обход закону – это плохой юрист.

– Что больше всего наносит ущерб репутации профессионала?

– Непорядочность.

– Каково Ваше отношение как судьи к институту адвокатуры?

– В высшей степени позитивное. Я люблю сравнивать правосудие с летящей птицей, где голова и корпус – это суд, одно крыло – обвинение, другое – защита. Правосудие только тогда есть истинное правосудие, когда присутствуют все три составляющих, когда все они мощные, настоящие. Когда обвинение и защита выступают на равных, а суд посередине абсолютно нейтральный и справедливый, тогда есть настоящее правосудие. То есть нет адвокатуры – нет правосудия. Но я имею в виду, разумеется, настоящих адвокатов. Сейчас, к сожалению, существуют адвокаты, которые настоящими юристами не являются. Они изображают дело таким образом, что у них есть свои связи в суде и они могут обо всем договорится. Такой человек – не юрист, у него криминальное сознание. Если он говорит правду, и такие связи есть, тогда он преступник, а если он говорит неправду, то он – очернитель, бросающий тень на суд.

– Приходилось ли Вам сталкиваться с ситуацией, когда ради справедливого разрешения спора или какой-либо юридической проблемы пришлось бы нарушить этические требования?

– Такие ситуации складываются, но для меня здесь выбора нет. Считаю, что всегда надо оставаться на высоте положения. Всегда, как бы тебе трудно ни было, как бы на тебя ни давили, от каких бы обстоятельств ты ни зависел – ты должен следовать праву, вести линию права, должен служить праву. Как священник не может богохульствовать, потому что он предает Бога, так и юрист, который служит, не должен предавать право. Никаких компромиссов здесь быть не может.

( Беседовала Марина Самари "АГ" № 3, 2010)

Фото ПРАВО.RU

"Юрист без нравственной основы - опасный человек, его надо отлучать от профессии."

"Право.Ru" продолжает серию бесед с известными юристами, посвященных их профессиональным и жизненным ценностям. На этот раз нашим собеседником стал советник президента РФ, сопредседатель Ассоциации юристов России, председатель Высшего Арбитражного Суда в отставке Вениамин Яковлев.

– Каков в вашем понимании образ идеального юриста? И похож ли этот образ на нынешнее молодое поколение?

– Нынешние юристы, в том числе молодые, это очень разные люди. Поэтому говорить о них как о каком-то едином целом, не приходится. Например, во время работы в качестве председателя Высшего Арбитражного Суда я на заседаниях президиума слышал выступления многих представителей сторон, и иногда задавал вопросы не по существу. Спрашивал, например, представителя, какой вуз он закончил. Для меня было важно выяснить, откуда берутся такие юристы.

В одном случае я спрашивал, потому что передо мной был молодой юрист, но очень сильный, хорошо подготовленный. Кроме того, мне импонировало то, как он работает по делу. Я видел, что всё возможное со своей стороны он сделал и сделал как профессионал, не пытаясь ввести суд в заблуждение, без помощи мошеннических приёмов.

Но, к сожалению, далеко не все представители сторон представали именно в этом образе и в этом виде. Иногда я видел, что человек имеет слабую подготовку, либо что он слабо поработал по делу, что он человек безответственный. Он не дал себе труда достойно представлять интересы, не использовал те аргументы, которые он мог бы использовать. Он их не знает, не дорос до этого уровня. И поэтому я также интересовался, какой он закончил вуз. С тем, чтобы понять — это вуз плохой или сам человек. Даже люди, которые закончили очень хороший вуз, могут быть неважными юристами. Но чаще всего плохой юрист – это порождение плохого вуза, слабой подготовки на студенческой скамье. Его не научили правовой материи, правовому мышлению, в него не заложили правовое сознание. И, может быть, самое главное – в него не заложили нравственных основ юридической профессии.

Если есть нравственная основа — перед нами пригодный материал, то есть человек может очень хорошо работать как юрист. Если у него таких нравственных основ нет, его надо отлучать от юридической профессии, потому что человек, у которого отсутствует нравственная основа в работе юриста — это опасный человек. У него есть юридические знания, но он их будет использовать не для утверждения права, а для того, чтобы обойти право.

— Во зло?

— Да. Вы совершенно правы, он будет служить не справедливости и не добру, а злу. Поэтому человек с юридическим дипломом может быть юристом и не-юристом, и это зависит в огромной степени от того, сформировано ли у него необходимое правосознание. Правосознание – это понимание, что право — действительно инструмент добра и справедливости. Поэтому мошенников к праву допускать нельзя.

( https://pravo.ru/review/view/66354/, 23 декабря 2011)

О Конституции

Фото ИТАР-ТАСС/Астахов Дмитрий.

"Конституция решает две задачи — выстроить государство и выстроить общество."

— Вениамин Фёдорович, с момента принятия Конституции Российской Федерации прошло 20 лет. Все ли ее положения, которые Вам, как одному из ее авторов, виделись целесообразными, сейчас работают?

— Конституция в целом, конечно, работает. Я думаю, работают все её положения. Другой вопрос — как они работают. То есть для меня вопрос состоит в том, насколько полно раскрыты и реализованы в законодательстве положения Основного закона. Я отвечаю на этот вопрос так — далеко не полностью.

С точки зрения выстраивания государства Конституция реализована больше, но ведь Конституция конструирует не только государство, Конституция конструирует общество. И вот по части общественного устройства, я думаю, есть недоработки. В этом отношении Конституция реализована, но не до конца.

Тем не менее, мне кажется, что принятая Конституция в 1993 году работающая.

Во-первых, она написана превосходным юридическим языком: понятным, доступным и грамотным, и, главное, она великолепна по содержанию. И у меня, например, отношение к ней такое, что только бы не испортить чего.

Ведь Конституция эта у нас появилась в уникальное, неповторимое время. Это было время огромных ожиданий, огромной свободы, огромных перемен, веры в будущее. Инициатива била ключом. Наиболее активно работала продвинутая, интеллектуальная часть общества. И только в такой обстановке могут рождаться великие документы. Я Конституцию нашу отношу к великим документам, потому что обстановка была удивительная, неповторимая.

(ТАСС, https://tass.ru/interviews/1599368, декабрь, 2013г.)

О Сергее Сергеевиче Алексееве

"Что касается Сергея Сергеевича Алексеева, то, на мой взгляд, это вообще уникальная личность. Он войдет в историю развития правовой мысли в России. Он очень масштабный, совершенно необыкновенный человек."

"Его никто никогда не видел без книги. Он не хотел терять, как мне казалось, ни одной минуты в стремлении познать то, чему он решил посвятить свою жизнь, — право. Возможно, это было в какой-то степени общей чертой молодых фронтовиков, которые пришли учиться в Свердловский юридический институт. Я, кстати, при поступлении выдержал суровый конкурс, потому что мне было 17 лет, я был выпускник школы, а конкурентами были фронтовики. Они поступали, естественно, вне конкурса, при любом количестве баллов."

"Думаю, что он правильно сделал, что избрал путь учёного — это позволяло ему развивать науку и формировать у своих учеников такое же, как и у него, представление о праве."

"Каждый раз, когда мы с ним общались, мы вспоминали что-нибудь из своего прекрасного туристского прошлого. Он частенько говорил, что если бы не было наших совместных многочисленных походов, то, может быть, не было бы половины жизни. И я с ним согласен. В походах Сергей Сергеевич был настоящим лидером, не зря мы его называли исключительно «Командор». Он был на Командорских островах, на Курилах, мы вместе были на Курилах, на Камчатке. Это были совершенно замечательные путешествия, хотя и трудные."

( zakon.ru).

О личном

Личная конституция Вениамина Яковлева

Я был первый из нашей школы, кто стал юристом. Сейчас это очень популярная профессия, а тогда нет. Ребята в основном поступили в технические вузы, все мечтали стать физиками-ядерщиками. И многие действительно стали крупными учёными. А я был гуманитарий, физику и математику не любил. Мама часто слышала на родительских собраниях, что когда я отвечаю по истории, то и учительница, и весь класс слушают, потому что я знаю гораздо больше, чем написано в учебнике.

Я поступил в Свердловский юридический институт. Конкурс был большой, поступали молодые воины, которые демобилизовались. Например, мой большой друг по жизни Сергей Сергеевич Алексеев. Он в 1945-м поступил в Свердловский юридический институт, был выдающимся студентом. Его оставили в аспирантуре, хотя его отец был «врагом народа». Ректор сам пошел в горком партии и договорился, чтобы Алексеева, несмотря ни на что, в аспирантуру разрешили взять. И он стал нашим крупнейшим ученым, его имя сейчас носит Исследовательский центр частного права.

На собрание первого курса ректор привел с собой лучшего выпускника этого года Серёжу Алексеева. Сначала выступил ректор, он был уважаемым профессором, умел хорошо говорить. А после него говорил Серёжа, который ректора затмил! Он рассказал о профессии юриста, о том, какую огромную ценность она представляет для общества, и рассказал хорошо об институте. Я сидел гордый от того, что принял самое правильное решение в своей жизни.

В школе я учился нормально, но никогда не был круглым отличником. А вот в институте я не получил ни одной «четвёрки», потому что было действительно интересно учиться, моя душа была расположена к этой работе.

Учиться было не только интересно, но и материально выгодно. Я жил на стипендию, поэтому ее размер имел для меня значение. Стипендия у отличника была на 25% больше. И я учился только на «отлично». Получал 300 рублей в месяц, делил их на 30 дней, получалось 10 рублей в день. В те годы на 10 рублей в день можно было прилично питаться. Я был на полном самообеспечении. Потом начал немножко прирабатывать, сколачивал ящики какие-то…

Несмотря на послевоенное время, студенчество получилось настоящее. С друзьями, подругами, со всеми прелестями настоящей студенческой жизни. Потом было распределение.

Я мечтал об аспирантуре, но меня не взяли. Тогда я решил попробовать распределиться на преподавательскую работу. Мне повезло, оказались свободные места. И мы с моим другом Володей Постоловым поехали в Якутскую юридическую школу.

Четыре года я проработал в прокуратуре. Меня назначили старшим помощником прокурора Якутской республики. Я руководил отделом по гражданским делам в судах. С тех пор я с уголовного права перешел на гражданское право.

Через 7 лет после окончания института я решил поступить в аспирантуру Свердловского юридического института. Уже семья была, две дочки. С работы меня из Якутии не отпускали. Тогда нельзя было просто подать заявление об увольнении и уехать. Я был членом партии, и мной распоряжались партийные органы. Но если я поступлю в аспирантуру, то деваться им будет некуда и меня снимут с учёта. Так я рассудил. И поступил. Так я оказался в Екатеринбурге, защитил там кандидатскую, а потом и докторскую диссертации, работал на кафедре гражданского права. Потом стал проректором по учебной работе.

С.С.Алексеев создал в Свердловском юридическом институте туристический клуб «Аврора». И мы постоянно со студентами ходили в походы — сухопутные, речные, морские. Сложилась группа из лучших студентов. Им разрешали досрочную сдачу экзаменов. И они отправлялись с нами в дальнее путешествие. Мы были на Камчатке в Долине гейзеров, в Приморье, на островах, которые японцы у нас просят. В общем, мы были не только учёными, преподавателями, но и заядлыми туристами.

Однажды я предложил своим друзьям Сергею Сергеевичу Алексееву и Георгию Петровичу Орлову добраться до Северного Ледовитого океана по реке Лене. Поход занял у нас 40 дней. А оттуда из Тикси мы улетели домой в Свердловск. Это была прекрасная жизнь.

В институте я проработал 27 лет. А в 1987 году начались перемены. Академия наук решила создать в Свердловске Институт государства и права. Мне предложили его возглавить, фактически создать. Я было согласился, но в это время Сергея Сергеевича пригласили в Москву на должность директора Всесоюзного института советского законодательства. Мы оба оказались в состоянии раздумья.

Неожиданно мы с Алексеевым поменялись. Он как теоретик сказал, что с удовольствием займется созданием Института философии и права в Екатеринбурге. А мне предложил то, что предложили ему — возглавить Институт советского законодательства в Москве. И с согласия соответствующих властей мы с ним произвели вот такой обмен. Так я перебрался в Москву.

Центр частного права, где я сейчас работаю, был создан моим другом Сергеем Сергеевичем Алексеевым. Для меня это главный центр юридической науки. Здесь был написан действующий Гражданский кодекс. Здесь родились большая цивилистика, современное гражданское право.

У меня в жизни две трагедии. Первая — это гибель отца на фронте, а вторая — распад Советского Союза. Они для меня равнозначны в каком-то смысле.

Я был министром юстиции СССР, а Советский Союз прекратил свое существование. Я ушёл с должности. Пожалуй, я был единственным министром юстиции за всю историю, кто это сделал сам.

Моя последняя должность была председатель Высшего арбитражного суда СССР, а затем ВАС России. Арбитражные суды — условное название, а по существу это коммерческие суды. Они должны были обслуживать нарождающееся предпринимательство.

К сожалению, мне всегда приходилось наряду с гражданским правом заниматься еще и административной работой. Она мне всегда мешала. Просто так сложилась жизнь.

Ничего сложнее, чем писать нормы права, не существует. Норму права нужно писать хорошим языком, чтобы даже не юрист понял, о чем речь. Это чрезвычайно сложно! Здесь требуется величайший профессионализм, хорошее знание права и в то же время простота. Зачем писать законы, которые непонятны гражданину?

С Гражданским кодексом — работы еще на годы. Мы начали им заниматься в начале 90-х годов, а вообще-то еще и раньше, в 80-х. Приняли все четыре части, в 2006 году — последнюю. В 2007 году Президент РФ издал указ об обновлении, модернизации ГК и мы подготовили в Центре частного права Концепцию совершенствования гражданского законодательства. На основании этой концепции был подготовлен большой пакет изменений, который внесли в ГК РФ.

Опытное юридическое ухо слышит все. Когда мы слушаем друг друга, то сразу понимаем, с каким юристом имеем дело, на каком уровне он находится.

Я вижу большое сходство между священником и юристом. Священник служит богу, а юрист служит праву. Я не представляю себе священника, не верующего в бога, это мошенник. Так вот я не представляю себе юриста, который не верит в право.

Я люблю порядок, право — это порядок. И я действительно немножко зануда в этом смысле. Но юристы, наверное, все зануды.

Я не могу быть счастливым только потому, что у меня всё хорошо в жизни и семье. Мне важно, чтобы и страна, в которой я живу, была в хорошем состоянии. Наше общество, отношения, культура, наш правовой порядок или беспорядок, состояние правосудия — это жизнь людей. Право для меня не только профессия, это моя жизнь.

К деньгам я отношусь спокойно. У человека денег должно быть достаточно. Но достаточно для чего? Да просто для нормальной жизни! Нехорошо, когда деньги становятся самоцелью. Но очень хорошо, когда ты можешь помочь кому-то, кто в этом нуждается.

( Корпоративный юрист, 2 Февраля 2017 года).

Интервью с Вениамином Фёдоровичем Яковлевым от 11 февраля 2018